Ученый Никола Тесла - Избранные статьи и рукописи 2

Меню сайта

Форма входа

Статистика

Онлайн всего: 1

Гостей: 1

Пользователей: 0

Избранные статьи и рукописи 2

ВТОРАЯ ПРОБЛЕМА: КАК УМЕНЬШИТЬ СИЛУ, ТОРМОЗЯЩУЮ ЧЕЛОВЕЧЕСКУЮ МАССУ — ТЕХНИКА ТЕЛАВТОМАТИКИ

Как сказано выше, та сила, которая тормозит движение человека вперед, частично обусловлена трением, а частично отрицательна. Чтобы проиллюстрировать это различие, я могу например назвать невежество, глупость и слабоумие в качестве чисто фрикционных сил или сопротивлений, не основанных на каком бы то ни было осмысленном стремлении. С другой стороны, мечтательность, душевные болезни, стремления к саморазрушению, религиозный фанатизм и тому подобное — это все силы отрицательного, негативного характера, действующие в определенном направлении. Чтобы уменьшить или полностью преодолеть эти разнородные тормозящие силы, надо использовать совершенно разные методы. Известно, например, что может сотворить фанатик, и можно предпринять пре-вентивные меры, можно просветить, убедить, и быть может, направить его, обратив этот порок на пользу. Но никто не знает, да и не может знать, что сделает глупый и тупой человек или слабоумный, и с ним надо обращаться как с инертной лишенной разума массой, которую охватило безумие. Негативная сила всегда подразумевает некое качество, нередко высокое, хотя и неверно направленное, которое возможно обратить на службу добру; но ненаправленные, фрикционные силы влекут неизбежные потери. Естественно, поэтому, первый и самый общий ответ на заданный выше вопрос звучит так: на правьте все негативные силы в правильном направлении и уменьшите все фрикционные силы. Не может быть никаких сомнений в том, что из всех фрикционных видов сопротивления больше всего тормозит человеческое движение невежество. Не просто так было сказано мудрым человеком, Буддой: "Невежество есть величайшее из зол в мире."
Трение, проистекающее из невежества, и многократно усиливающееся благодаря множест-ву языков и национальностей, можно уменьшить только путем распространения знания и унификации гетерогенных элементов человечества. Лучше ничего сделать нельзя. Но хотя невежество, быть может, тормозило движение человека вперед в прошлые времена, сего-дня, определенно, негативные силы стали значить больше. Среди них есть одна, значение которой превосходит все остальные. Она называется организованным ведением войны. Ес-ли мы посмотрим на миллионы индивидуумов, часто самых одаренных умственно и физически, цвет человечества, обреченных на бездеятельную и непродуктивную жизнь, на огромные суммы денег, ежедневно идущие на содержание армий и военной техники, и являющие собой настолько много человеческой энергии, на весь труд, бесполезно затраченный на производство оружия и орудий уничтожения, на потери жизни и воспитание варварского духа, то мы ужаснемся тем неисчислимым потерям для человечества, которые влечет существование всей этой плачевной ситуации. Что мы должны сделать, чтобы наилучшим образом бороться с этим великим злом? Для закона и порядка содержание организованной силы абсолютно необходимо. Ни одно сообщество не может благополучно существовать без жесткой дисциплины. Каждая страна должна в случае необходимости быть способна защитить себя. Сегодняшняя ситуация — это не результат вчерашней, и радикальные перемены нельзя провести завтра. Если бы народы вдруг сразу разору-жились, то более чем вероятно, что последовало бы наступление состояния худшего, чем война. Вселенский мир — мечта красивая, но сразу неосуществимая. Мы видели недавно, что даже благородные устремления человека, облеченного величайшей властью в мире, практически не возымели результата. И ничего удивительного, если установление вселенского мира в настоящее время является физически невозможным. Война — это негативная сила, и ее нельзя повернуть в позитивном направлении не пройдя промежуточных фаз. Это как проблема заставить колесо, вращающееся в одну сторону, повернуть в противоположную сторону без замедления его, остановки, и разгона вновь в другом направлении. Утверждалось, что создание пушек огромной разрушительной мощи остановит войну. Я сам так думал долгое время, но сейчас я считаю, что это глубокая ошибка. Такого рода разработки сильно ее меняют, но не останавливают. Напротив, полагаю, что каждое новое оружие, которое изобретается, каждое новое продвижение в этом направлении, лишь привлекают новые таланты и умения, новые усилия, дают новый стимул, тем самым только давая свежий толчок к дальнейшему развитию. Подумайте об изобретении пороха. Можем ли мы вообразить себе более радикальный переворот, чем тот, что последовал из этого новшества? Давайте представим, что мы живем в тот период: разве не подумали бы мы, что войнам приходит конец, когда рыцарская броня становится объектом насмешек, когда физическая сила мастерство, столь много значившие раньше, становятся столь малозначительными? Даже порох не остановил войны; совсем наоборот — он сработал как самый мощный стимул. Не верю я и в то, что войны когда-нибудь остановит какое-либо достижение науки или мысли, пока существует преобладающая и поныне ситуация, потому что война сама стала наукой, и потому, что война вызывает одни из самых священных чувств, на которые способен человек. На самом деле, сомнительно, чтобы человек, не готовый сражаться за высокий принцип, был бы хорош в чем-нибудь еще. Человека делает не ум и не тело; это и ум, и тело. Наши достоинства и недостатки не-разделимы, как сила и материя. Когда они разделяются, человека больше нет. Часто приводится и другой аргумент, имеющий множество сторонников, а именно, что война скоро станет невозможной, потому что средства защиты превзойдут средства нападения. Есть же фундаментальный закон, который можно выразить утверждением, что легче разрушить, чем построить. Этот закон определяет человеческие возможности и человеческие обстоятельства. Если бы было так, что строить проще чем разрушать, человек A-1I8 беспрепятственно продвигался бы вперед, созидая и накапливая без какого-либо ограничения. Такого на этой планете нет. Создание, которое могло бы так делать, — это не человек. Может, быть, это собака.
Защита всегда будет иметь преимущество перед нападением, но одно только это, как мне кажется, никогда войну остановить не сможет. С помощью новых принципов; обороны мы можем сделать гавани неуязвимыми для нападения, но мы не может теми же способами предотвратить встречу двух боевых кораблей в бою в открытом море. И далее, если мы доведем эту мысль до крайности, мы придем к заключению, что для человечества было бы лучше, если бы нападение и защита были бы связаны как раз наоборот: потому что если каждая страна, даже самая маленькая, могла бы окружить себя абсолютно непроницаемой стеной, и игнорировать весь остальной мир, положение вещей стало бы чрезвычайно неблагоприятным для человеческого прогресса. Именно при уничтожении всех барьеров, разделяющих народы и страны, цивилизация развивается лучше всего. Опять же, многие утверждают, что приход летающих машин должен принести с софой вселенский мир. Это я также считаю полностью ошибочным воззрением. Летающие машины обязательно придут, и очень скоро, но ситуация останется той же, что и раньше. На самом деле, я не вижу причин, почему главенствующая сила, например, Великобритания, не может править воздухом так же, как и морем. Не желая выступать в качестве предсказателя, я все же не колеблясь скажу, что ближайшие годы станут свидетелями установления "воздушной власти , и ее центр может оказаться недалеко от Нью—Йорка. Но все-таки люди будут летать. Идеальное развитие принципа войны неизбежно привело бы к преобразованию в энергии воины в чистый потенциал, взрывную энергию, как в электрическом конденсаторе этом виде военная энергия может поддерживаться без приложения усилий; и она ста намного меньше по количеству, и в то же время несравненно более эффективной. Что касается безопасности страны в отношении вторжения извне, интересно отметить, что она зависит лишь от относительного, не абсолютного, количества индивидуумов или амплитуды сил, и что если каждая страна уменьшит военную силу в одной и той же пропорции, безопасность останется неизменной. Международное соглашение с целью уменьшения до минимума военной силы, в свете настоящего все еще недостаточного образования масс, абсолютно необходимо, и оно было бы, как кажется, первым рациональным шагом по направлению к снижению силы, тормозящей человеческое движение.
По счастью, существующая ситуация не может продолжаться бесконечно, потому что новый элемент начинает предъявлять свои права. Изменения к лучшему неизбежны, и я теперь постараюсь показать, каким, в соответствии с моими идеями, будет первый шаг вперед в установлении мирных взаимоотношений между народами, и как он в итоге будет сделан. Давайте вернемся к самому началу, когда единственным законом был закон сильного. Свет разума еще не был зажжен, и слабый был полностью на милости сильного. Тогда слабый индивидуум начал искать способ защитить себя. Он использовал дубину, камень, копье, пращу, или лук и стрелы, и с течением времени вместо физической силы главным решающим фактором в битве стал интеллект. Дикие нравы постепенно смяг-чились, когда стали пробуждаться возвышенные чувства, и так, незаметно, после многих веков постоянного прогресса, мы пришли от грубой драки неразумных животных к тому, что мы называем сегодня "цивилизованным ведением войны", когда бойцы жмут друг другу руки, по-дружески беседуют и курят в антрактах сигары, готовые вновь по сигналу ввя-заться в смертельную схватку. Пусть пессимисты говорят, что хотят, здесь налицо абсолютное доказательство огромного; и радующего прогресса.
Но сейчас спросим, какая следующая фаза этого развития? В любом случае, никак не мир. Следующим изменением, которое естественным образом следует из современных достижений, должно стать постоянное сокращение численности индивидуумов, участвующих в сражении. Машина будет чрезвычайно большой мощности, но для управления ею потребуется всего лишь несколько индивидуумов. Эта эволюция будет все делать машины и механизмы со все меньшим числом индивидуумов все более и более зна-чимыми в качестве элемента военных действии.

"Машина, всеми поступательными движениями и движениями частей которой, а также все-ми действиями внутренних механизмов которой управляют на расстоянии без проводов. Беспилотная лодка, показанная на фотографии, имеет собственный источник двигательной энергии, ходовые и рулевые механизмы, и множество других устройств, которые все управ-ляются передачей на расстоянии, без проводов, электрических колебаний цепям, находя-щимся на борту лодки, и настроенных так, чтобы реагировать только на эти колебания. А-120 абсолютно неизбежным следствием этого будет отказ от больших, неповоротливых, медленно движущихся и неуправляемых средств. Наибольшая возможная скорость и мак-симальное отношение энергия-доставка боевой машины станут главной целью. Потери жизни будут становиться все меньше и меньше, и в конце концов, по мере уменьшение количества индивидуумов, в битве будут сходиться только машины, не проливая крови, а народы будут просто заинтересованными, амбициозными зрителями. Когда наступит эта прекрасная ситуация, мир будет гарантирован. Но неважно, до какой степени разовьются скорострельное оружие, сверхмощные пушки, разрывные снаряды, торпедные лодки, или другие орудия войны, не важно, насколько они могут стать разрушительными, та ситуация никогда не будет достигнута ни через какое подобное развитие. Все эти орудия требуют для их управления наличия человека; люди являются необходимыми деталями этих машин. Их цель — убивать и разрушать. Их сила в их способности творить зло. Пока в битве сходятся люди, она будет кровопролитной. Кровопролитие всегда будет подогревать варварские страсти. Чтобы прекратить эти жестокие нравы, надо сделать радикальный шаг, должен быть введен совершенно новый принцип, что-нибудь, чего никогда не было в ведении войны — принцип, который принудительно, неизбежно превратит битву в простое зрелище, спектакль, состязание без потери крови. Чтобы добиться этого результата, нужно, чтобы обходилось без людей: машина должна драться с машиной. Но как этого достичь, ведь это кажется невозможным? Ответ достаточно прост: создать машину, которая могла бы действовать как если бы она была частью человеческого существа — не просто механическое приспособление, состоящее из рычагов, винтов, колес, муфт, и ничего более, но машина, воплощающая в себе более высокий принцип, который позволит ей выполнять свою работу так, словно у нее есть интеллект, опыт, разум, суждение и ум! Это утверждение — результат моих размышлений и наблюдений, в течение практически всей моей жизни, и сейчас кратко опишу, как я пришел к реализации того, что на первый взгляд кажется невыполнимой мечтой. Давно, когда я был мальчишкой, я страдал странным недугом, который, по-видимому, был обусловлен исключительной возбудимостью сетчатки. Это было возникновение картин, которые своей устойчивостью затмевали видение реальных объектов и взаимодействовали с мыслями. Когда мне говорили слово, образ объекта, который оно обозначает, живо возникало перед моим взором, и часто для меня было невозможно сказать, реален ли объект, который я вижу, или нет. Это вызывало у меня огромный дискомфорт и беспокойство, и я изо всех сил пытался освободиться от наваждения. Но долгое время все мои попытки были напрасными, и у меня ничего не получалось, пока, как я все еще ясно помню, когда мне было около двенадцати лет, у меня не получилось первый раз, усилием воли, отогнать образ, который мне явился. Никогда я не был настолько полностью счастлив, как тогда, но к сожалению (как я тогда думал), старая беда вернулась, а с ней и мое беспокойство. С этого времени и начались те самые наблюдения, о которых говорил. А именно, я заметил, что когда бы не появлялся перед мо-им взором образ объекта, я до этого видел что-то, что напомнило мне о нем. В первые разы считал это чистыми совпадениями, но скоро я убедился, что это не так. Зрительное впечат-ление, сознательно или бессознательно полученное, неизменно предшествовало появле-нию образа. Постепенно во мне появилось желание каждый раз находить, что заставило образ появиться, и удовлетворение этого желания вскоре превратилось в настоятельную потребность. Следующее наблюдение, которое я сделал, состояло в том, что точно так же, как эти образы возникали в результате чего-то, что я увидел, так же и мысли, приходящие мне в голову, подсказываются похожим образом. И снова я ощутил желание обнаруживать образ, вызвавший мысль, и этот поиск исходного зрительного впечатления вскоре стало второй натурой. Мой разум стал действовать автоматически, и в течение последующих лет, почти бессознательно, я приобрел способность находить каждый раз, и, как правило, мгновенно, зрительное впечатление, которое запустило мысль. И это не все. Вскоре после этого я осознал, что также и все мои движения были подсказаны тем же путем, и так, постоянно ища, наблюдая и проверяя, год за годом, я каждой своей мыслью и каждым своим действием показал, и делаю это ежедневно, к полному своему удовлетворению, что я являюсь автоматом, наделенным энергией движения, который просто отвечает на внешние стимулы, бьющие по мои органам чувств, и думающий и двигающийся соответственно.

Я помню всего один или два случая за всю мою жизнь, когда я не мог обнаружить первое впечатление, которое подсказало движение или мысль, или даже сон. При наличии такого опыта было просто естественным, что мне, давно, пришла идея сконструировать автомат, который бы механически представлял собой меня, и который бы откликался, как это делаю я, но, конечно, в гораздо более примитивной манере, на внешние воздействия. Такой авто-мат очевидно должен был обладать двигательной энергией, органами для передвижения, управляющими органами, и одним или более органов чувств, приспособленных так, чтобы они реагировали на внешние стимулы. Такая машина, как я считал, двигалась бы на манер живого существа, потому что она бы обладала всеми главными механическими свойствами или элементами оного. Оставались еще способность к росту, размножению, и, превыше всего, разум, которые бы требовались, чтобы сделать модель полной. Но в данном случае рост был необязательным, потому что машина могла создаваться уже полностью выросшей, скажем так. Что до способности к размножению, ее тоже можно было оставить за пределами рассмотрения, потому что в механической модели это означает просто процесс производства.
Сделан автомат из мяса и костей, или из дерева и стали, разница невелика, если только он может выполнять все функции, которые от него требуются как от разумного существа. Что-бы это делать, у него должен быть элемент, соответствующий мозгу, который бы выпол-нял управление всеми его движениями и функциями, и побуждал бы его действовать, в лю-бом непредвиденном случае, который может представиться, со знанием, разумом, суждени-ем и опытом. Но этот элемент я мог легко воплотить в нем, передав ему мой собственный интеллект, мое собственное понимание. Так развивалось это изобретение, и так появилась к жизни новая наука, которую было предложено назвать "телавтоматика", что означает науку об управлении движениями и действиями удаленных автоматов. Этот принцип, очевидно, применим к машине любого вида, которая движется по земле, в воде или по воздуху. Применяя его в первый раз, я выбрал лодку. Находящаяся внутри аккумуляторная батарея обеспечивала двигательную энергию. Гребной винт, приводимый в движение мото-ром, представлял двигательные органы. Руль, управляемый другим мотором, также работающим от этой батареи, занял место управляющих органов. Что касается органа чувств, очевидно, первой мыслью было использовать прибор, реагирующий на лучи света, вроде селеновой ячейки, который бы соответствовал человеческому глазу. Но при ближайшем рассмотрении я обнаружил, что из-за экспериментальных и других трудностей нельзя добиться полностью удовлетворительного управления автоматом при помощи света, лучистого тепла, излучения Герца, или с помощью лучей в целом, то есть, возмущений, которые распространяются через пространство по прямым линиям. Одна из причин состояла в том, что любое препятствие, возникающее на пути между оператором и удаленным автоматом, лишит его управления. Другая причина состояла в том, что чувствительный прибор, представляющий собой глаз, должен был бы находиться в фиксированном положении относительно дистанционно управляемого аппарата, и эта необходимость наложила бы огромное количество ограничений на управление. Еще одна и очень важная причина — то, что при использовании лучей было бы трудно, если не невозможно, придать автомату индивидуальные черты или свойства, которые бы отличали его от других машин этого вида.
Очевидно, автомат должен реагировать лишь на индивидуальный вызов, как человек откликается на имя. Эти рассуждения привели меня к заключению, что чувствительный прибор этой машины должен соответствовать уху, а не глазу, человеческого существа, потому что в этом случае его действиями можно было бы управлять безотносительно к возникающим препятствиям, независимо от его положения относительно удаленного управляющего аппарата, и последнее, но не по важности, — это что он останется глух и безответен как верный слуга ко всем сигналам, кроме как от его хозяина. Эти требования вынуждали применять в управлении аппаратом вместо света — или других лучей, — волны или возмущения, которые распространяются через пространство во всех направлениях, как звук, или которые следуют пути наименьшего сопротивления, как бы он ни был искривлен.

ИСТОЧНИК ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ЭНЕРГИИ — ТРИ ПУТИ ПОЛУЧЕНИЯ ЭНЕРГИИ ОТ СОЛНЦА

Во-первых, позвольте спросить: Откуда появляется движущая энергия? Что является источником, который все движет? Мы видим океан, который вздымается и опадает, текущие реки, ветер, дождь, град и снег, бьющие в наши окна, мы видим, как приезжают и уезжают паровозы и поезда, слышим грохочущий шум транспорта, голоса с улицы; мы ощущаем, чувствуем запах, вкус; и мы думаем обо всем этом. И все это движение, от волнения могучего океана до самого слабого движения, затрагиваемого нашими мыслями, имеет только одну [перво] причину. Вся эта энергия исходит из одного единственного центра, единственного источника — солнца. Солнце — это источник, который движет всем. Солнце поддерживает жизнь человека и дает ему энергию. Мы теперь нашли другой ответ на заданный выше великий вопрос: Увеличить силу, ускоряющую движение человека, значит обратить на пользу человека большее количество солнечной энергии.
Мы испытываем почтение и благоговение перед великими мужами прошедших времен, чьи имена связаны с бессмертными достижениями, кто показал себя благодетелями человече-ства — религиозного реформатора с его мудрыми максимами жизни, философа с его глубо-кими истинами, математика с его формулами, физика с его законами, открывателя с его принципами и секретами, добытыми у природы, художника с его формами красоты; но кто чтит его, величайшего из всех, кто может назвать его имя, — того, кто первый обратил энергию солнца на то, чтобы сберечь силы слабого человеческого существа?

Это был первый акт человеческой филантропии, и его последствия были неисчислимыми. С самого начала человеку были открыты три пути получения энергии от солнца. Дикарь, согревавший свои замерзшие члены у огня, который загорелся каким-то образом, использовал энергию солнца, заключенную в горючем веществе. Когда он принес вязанку веток в свою пещеру и зажег их там, он воспользовался сохраненной энергией солнца, пе-ренесенной из другого места. Когда он отправился в плавание на своем каноэ, он использовал энергию солнца, переданную атмосфере и окружающей среде. Несомненно, первый был старейшим способом. Огонь, найденный случайно, позволил дикарю оценить его благотворное тепло. Потом он вероятно пришел к мысли перенести его угли в свое жилище. И наконец он научился использовать силу стремительного течения воды или воздуха. То, что прогресс шел этим путем, показывают современные исследование. Использование энергии, сохраненной в дереве или угле, или говоря более обще, в топливе, привело к появлению парового двигателя. После этого применение электричества дало огромный рывок вперед в транспортировке энергии. Оно позволило передавать энергию из одного места в другое без транспортировки материалов. Но что касается использования энергии окружающей среды, пока еще никакого радикального шага вперед не сделано. Конечные результаты развития в этих трех направлениях: первое, сжигание угля в холодном процессе в батарее; второе, эффективное использование энергии окружающей среды; и третье, передача без проводов электрической энергии на любое расстояние. Как бы мы ни пришли к этим результатам, их практическое применение необходимо повлечет широкое использование железа, и этот ценнейший металл несомненно будет существенным элементом в дальнейшем развитии по этим трем путям. Если мы научимся сжигать уголь в холодном процессе и тем самым эффективно и недорого получать электрическую энергию, для практического использования этой энергии нам потребуются электрические моторы — то есть, железо. Если мы преуспеем в получении энергии из окружающей среды, то нам понадобятся — и при ее получении, и при использовании, — машины и оборудование — снова железо. Если мы осуществим передачу электрической энергии без проводов в промышленном масштабе, мы будем вынуждены широко ис-пользовать электрические генераторы — опять железо. Что бы мы ни делали, в ближай-шем будущем, возможно, еще больше, чем в прошлом, железо вероятно будет главным средством воплощения этого. Трудно сказать, сколь долго продлится его господство, потому что уже даже теперь серьезным соперником ему становится алюминий. Но на данный момент, после обеспечения новых ресурсов энергии, величайшую важность имеют усовершенствования в производстве и использовании железа. В этих же направлениях возможен величайший прогресс, который, если он произойдет, неимоверно повысит полезную производительность человечества.

страница 3(продолжение)...